Существовал ли Шекспир на самом деле?
Алексей Владимирович, Вы ожидали, что Ваш курс по выбору «Западный канон: ключевые тексты европейских литератур в кросс-культурной перспективе» окажется настолько популярным среди студентов?
Не ожидал, кончено. Полагал, что запишется около 20 человек, с которыми камерно будем обсуждать классические тексты. В итоге курс собрал около 70 магистрантов. На самом деле, у многих студентов, причем и негуманитарных специальностей, есть сильное желание читать хорошую художественную литературу прошлого. Я получил несколько писем от таких студентов с негуманитарных специальностей: коллеги писали как раз о том, что им не хватает времени читать классику, но для интеллектуального становления и развития им ее очень не хватает. Это лакуна, которую любому интеллигентному человеку нужно восполнять либо самообразованием, либо с помощью таких курсов. Поскольку на первое времени почти нет, то выгоднее второе. Я надеюсь, что мы, филологи, в будущем сможем предлагать больше курсов по истории литературы и о современной литературе. На это спрос есть всегда. Факт.
Этот курс уже читался ранее в рамках магистерских программ? Насколько он был востребован студентами?
Похожий курс я читал в прошлом году и читаю сейчас на факультете истории (в бакалавриате) Вышки. Смею надеяться, что статус «лучшего преподавателя 2013» – главное доказательство состоятельности и востребованности курса. Высокая оценка моего курса студентами вселила в меня надежду, что все это не зря, что курс очень полезен.
В чем особенность данного курса? В программе преобладают лекции или же обучение проходит в формате семинаров и мастер-классов?
Нас самом деле, никаких экстраоригинальных особенностей у моего курса, кажется, нет. Он традиционно состоит из лекций и семинаров (примерно 50 на 50). На лекциях я рассказываю о какой-то проблеме (например, «шекспировский вопрос: существовал ли Шекспир на самом деле?» или «Как сделана «Анна Каренина» Льва Толстого?), а потом на семинаре мы обсуждаем один (небольшой по объему) из классических текстов – от Софокла до Тома Стоппарда. Если в прошлом году я фокусировался скорее на текстах до 20 века, то в этом году – по многочисленным просьбам студентов – большинство текстов будет из литературы 20 века: таков запрос аудитории. Но начнем мы все равно с «Гамлета», потому что без него невозможно обсуждать драматургию Тома Стоппарда. А «двадцативечный» список включает Льва Толстого, Оскара Уайльда, Франца Кафку, Вирджинию Вульф, Олдоса Хаксли, Владимира Набокова, Альбера Камю, Теннесси Уильямса, Джерома Селинджера, Умберто Эко и др.
Главное, к чему я стремлюсь, - подорвать устоявшиеся банальные трактовки великих текстов прошлого. Снять с них налет школьного (читай – примитивного) прочтения, неизменно присутствующий в сознании студентов. Как этого добиться? Во-первых, я использую самую современную исследовательскую литературу (преимущественно на английском языке) о творчестве того или иного автора. Так, например, рассказывая о «Божественной комедии» Данте, я опирался на свежую книгу 2007 года ведущего американского «дантиста» Альберта Асколи (Беркли), которую мне рекомендовали мои итальянские коллеги. И так почти про каждого писателя. Во-вторых, на семинарах мы стараемся задать как можно больше вопросов к тексту (пусть даже не найдем ответы на них), проблематизировать каждый образ, каждую реалию, каждую аллюзию и фразу, насколько это возможно. В-третьих, я постоянно использую свои собственные исследовательские находки и открытия моих близких коллег со всего мира, рассказываю о текущих проектах, отчего поддерживается необходимый уровень «научного горения», эффект причастности к живой науке. А современное литературоведение в союзе с лингвистикой, историей, социологией, нейроэстетикой и когнитивной наукой, уверяю вас, предлагает любому человеку массу увлекательного и захватывающего.
На курс записалось достаточно много студентов. Нет ли количественных ограничений по слушателям?
Есть, конечно. Пока я не очень понимаю, как мы будем обсуждать тексты, когда в аудитории 75 человек. Надеюсь, к первому январскому занятию придумаем что-нибудь хитрое.
Чем интересен данный курс для студентов непрофильных специальностей? Не будут ли они испытывать недостаток подготовки для изучения данной дисциплины?
Отчасти я уже ответил на этот вопрос. Добавлю, что для меня совершенно не имеет значения, какой специальности магистрант находится в аудитории. Классические литературные тексты открыты каждому, кто хочет их понять и ищет в них смыслы. Моя роль сводится лишь к тому, чтобы спровоцировать студентов, поставить верные вопросы, указать направление, подсказать правила игры. Конечно, не с первого занятия, это получается, но, как показывает практика, к концу курса большинство студентов начинает гораздо лучше понимать, как устроены великие тексты, как их следует читать, чего от них следует ждать, а чего – никогда. К тому же на вводных лекциях я объясняю базовые понятия литературоведения и истории литературы, которые облегчают понимание.
Для студентов каких специальностей, на Ваш взгляд, курс окажется наиболее востребованным?
Статистика записавшихся говорит: для гуманитариев. Но надеюсь, что не только для них.
Вам интересно будет поработать со студентами с совершенно разными профилями обучения?
Конечно! Пока у меня было только два опыта чтения лекций для «не гуманитариев» - в Национальном художественном музее Эстонии в Таллине и для аудитории alumni в Падуанском университете. Поскольку оба проекта имели успех, самоуверенно надеюсь на удачу и здесь.
Светлана Гаврилова, специально для новостной службы портала ВШЭ